Володин Андрей
ЧОУ ВПО «Омская юридическая академия»
Научный руководитель: Караманукян Д.Т.
В современных условиях стремительных процессов глобализации особое внимание отводится охрана естественных прав и свобод человека и гражданина. Ключевую роль в данном направлении играет Совет Европы, международная организация, содействующая сотрудничеству между всеми странами Европы в области стандартов прав человека, демократического развития, законности и культурного взаимодействия. Центральное место в системе институтов Совета Европы занимает наднациональный орган правосудия – Европейский Суд по правам человека (далее – ЕСПЧ, Европейский Суд).
Юрисдикция ЕСПЧ распространяется на все государства, входящие в состав Совета Европы, ратифицировавшие Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод от 5 сентября 1953 г. (далее – Европейская Конвенция, Конвенция) и включает все вопросы, относящиеся к толкованию и применению Конвенции, включая межгосударственные дела и жалобы отдельных лиц. Юрисдикция Европейского Суда распространяется на Россию с 1998 г., после ратификации Россией Европейской Конвенции. В процессе осуществления своей деятельности, ЕСПЧ опирается на положения Европейской конвенции.
Помимо своей ключевой функции, сводящейся к разрешению споров между частными лицами и государством, Европейский Суд дает толкование норм Европейской Конвенции, более полно разъясняет ее положения, обеспечивая, таким образом, единую правоприменительную практику.
Ускорение процессов глобализации, проникновение которой никак не может не затронуть правовую сферу, интерес к проблемам влияния судебных актов ЕСПЧ на правовые системы стран-членов Совета Европы все более повышается. Принимая во внимание те юридические последствия, которые имеют решения ЕСПЧ для государств, входящих в Совет Европы, возникает необходимость в глубоком исследовании их влияния на внутреннее законодательство государств, и прежде всего России. Для этого следует обратить внимание на разъяснительные акты Европейского Суда нормативного характера.
Для понимания предмета исследования отметим те акты, которые имеет право принимать ЕСПЧ в соответствии с нормами Европейской Конвенции:
- решения по отдельным вопросам, например о приемлемости или неприемлемости жалоб (ст. 45);
- постановления по конкретному рассматриваемому делу с последующей их публикацией (ст. ст. 42-44);
- обращение коллегии при рассмотрении дела (ст. 43);
- консультативные заключения по запросу Комитета министров (ст. 47)[1].
В рамках теории государства и права различают два вида толкования норм права – казуальное и нормативное. Под нормативным толкованием принято понимать разъяснение норм права применительно к самым разнообразным ситуациям, подразумевается толкование норм права с целью сформировать общее правило их применения. В свою очередь, казуальное толкование понимается как разъяснение норм права, которое обязательно для какой-либо конкретной ситуации. Оно служит неким эталоном разрешения дела в каждом конкретном случае, подпадающим под данное толкование.
Если обратиться к постановлениям ЕСПЧ, то они являются казуальными, т.к. обязательны для исполнения лишь индивидуально определенным субъектом – государством, в отношении которого вынесено данное постановление. Но согласно положениям Конвенции, ЕСПЧ имеет право и на нормативное толкование ее норм.
Интерпретационная деятельность Европейского Суда не сводится к только лишь обыкновенному разъяснению норм Конвенции. В силу масштабности предмета правового регулирования, Европейской Конвенция, ее нельзя воспринимать как правовую константу с заложенными в ней непоколебимыми нормами, а документ, который неуклонно развивается и, соответственно, должен разъясняться в неразрывном единении с новыми реалиями.
При этом следует помнить, что в процессе реализации своей интерпретационной деятельности, на ЕСПЧ накладываются строгие рамки, ограничивающими данную деятельность. Речь идет о базовых принципах осуществления интерпретационной деятельности. А именно, принцип автономного толкования предполагает, что во избежание внутренних противоречий и двойных толкований, Европейский Суд должен выработать единое значение всех понятий, содержащихся в Конвенции, которые могут быть весьма противоречиво трактованы. Не менее серьезным представляется метод защиты рикошетом, позволяющий Европейскому Суду обеспечить признание и защиту прав и свобод, не закрепленных в Конвенции, но взаимосвязанных с ней и логически вытекающих из ее норм. Наиболее ярким примером может послужить право человека на изображение и право на здоровую окружающую среду, которые были выделены ЕСПЧ из ст. 8 Европейской Конвенции, посвященной праву человека на уважение частной и семейной жизни[2].
Что же касается значения интерпретационной деятельности ЕСПЧ для РФ, то при решении вопроса о юридической природе и степени обязательности решений ЕСПЧ для российского правосудия необходимо иметь в виду следующие обстоятельства:
1) современный конвенционный контроль носит субсидиарный характер;
2) европейский конвенционный контроль строго ограничен рамками основных прав и свобод, которые закреплены Европейской конвенцией и Протоколами к ней.
3) содержание актов ЕСПЧ показывает, что их прецедентное свойство ограничено, они являются прецедентами толкования и определяют не правила должного поведения в обществе и государстве, а правила понимания смысла тех или иных норм Европейской конвенции[3].
Юрисдикция ЕСПЧ в отношении РФ обусловлена не только нормами Европейской Конвенции, но и нормами национального законодательства. Согласно п.п. "в" и "к" ст. 71 Конституции РФ, в ведении РФ находятся вопросы регулирования и защиты прав и свобод человека и гражданина и международные договоры РФ, в целях обеспечения конституционных положений, содержащихся в ч. 1 ст.1 , ст. 2, ч.1 ст. 17 и 18 Конституции РФ[4].
Прецедентность таких решений определяется из того, что толкование международного договора органом, юрисдикция которого признана государствами-участниками, является неотъемлемым элементом юридического содержания норм договора, которые не могут применяться в отрыве, а тем более вопреки данному толкованию.
В этом отношении особо показательно Постановление ЕСПЧ по делу «Ваньян против РФ», разъясняющее сущность провокации преступления. В данном постановлении дается достаточно углубленный анализ провокации преступления, в частности и в его уголовно-правовом значении. Данным постановлением был определен ряд юридических критериев для закрепления норм о провокации преступления в национальных законодательствах:
1) критерии, раскрывающие материальную сущность провокации вместе со стимулирующими развитие преступления методами (п.п. 47-48 Постановления);
2) применение в судебно-следственной практике методики криминологического тестирования на провокацию, широко используемой в странах правовой системы обычного права (п. 49 Постановления)[5].
Постановление Европейского Суда по делу «Банникова против РФ» от 04.11.2010 содержит в себе дефинитивное положение о провокации преступления со стороны сотрудников правоохранительных органов. Уникальность этого Постановления состоит в том, что оно водит в научный оборот понятие «полицейской провокации», разновидности противоправных действий имеющей самостоятельную основу.
Согласно данному Постановлению под «полицейской провокацией» понимается следующее: «...когда задействованные должностные лица, являющиеся сотрудниками органов безопасности или лицами, действующими по их указанию, не ограничивают свои действия только расследованием уголовного дела по существу неявным способом (при проведении оперативных мероприятий), а воздействуют на субъект с целью спровоцировать его на совершение преступления, которое в противном случае не было бы совершено, с тем чтобы сделать возможным выявление преступления, то есть получить доказательства и возбудить уголовное дело...» (п. 37)[6].
Прецедентный характер толкований ЕСПЧ условно делит свое обязательное значение на две части: по конкретным делам оно распространяется на государства, которые являлись стороной в споре; для иных государств, не участвовавших в деле, решения Европейского Суда обязательны лишь в части содержащегося в них нормативного толкования положений Конвенции.
Именно в таком двойственном смысле решения ЕСПЧ входят согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ в правовую систему России. В соответствии с п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года №5-П «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» выполнение постановлений ЕСПЧ в отношении России предполагает, в случае необходимости, обязательство со стороны государства принять меры, направленные на устранение нарушений прав человека, в том числе и меры с целью предупреждения подобных нарушений.
[1] Конвенция о защите прав человека и основных свобод. [Электронный ресурс]: http://europeancourt.ru/konvenciya-o-zashhite-prav-cheloveka (дата обращения - 01.03.2014)
[2] См. Караманукян Д. Т. Акты Европейского Суда по правам человека в российской правовой системе: учебное пособие. – Омск: Омская юридическая академия, 2013 – С. 96.
[3] Выступление судьи Конституционного Суда РФ Н. Бондаря «Европейский конституционализм в аспекте национальной конституционной и европейской конвенционной юрисдикций» в рамках XIII Международного форума по конституционному правосудию «Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод в XXI веке: проблемы и перспективы применения» 22.11.2010 [Электронный ресурс]: http://pravo.ru/news/view/42653/ (дата обращения - 01.03.2014)
[4] См. выше [Электронный ресурс]: http://pravo.ru/news/view/42653/ (дата обращения - 01.03.2014)
[5] Орлов Д.В. Развитие ЕСПЧ судебно-интерпретационной деятельности по вопросу провокации преступления. Журнал «Российская юстиция», № 7 за 2013 г. Стр. 64
[6] Там же. Стр. 64