Практика реализации запрета принудительного труда

Меньшикова Анастасия Владимировна,
Омский экономический институт, г. Омск

Актуальность принципа запрета принудительного труда для защиты прав трудящихся сохраняется. На это, в частности, обращается внимание в докладе генерального директора МОТ «Цена принуждения» на 98-й сессии МКТ в 2009 г.[10] Справедливо отмечается, что «в настоящее время рабство, подневольное состояние, принудительный труд, к сожалению, ещё не стали пережитком прошлого…»[5].

Реализация принципа запрета принудительного труда в России сталкиваются с некоторыми проблемами. Они связаны с имплементацией международных норм и практики их применения, а также с обособлением регулирования труда государственных гражданских служащих. Мы рассмотрим проблемы имеющие практическое значение.

Часть 2 ст. 4 ТК РФ определяет принудительный труд как «выполнение работы под угрозой применения какого-либо наказания (насильственного воздействия)». Национальная конструкция ограничивается лишь одним признаком, в то время как международный стандарт (Конвенция МОТ № 29) называет два.

Во взаимосвязи с данной проблемой интересна правовая позиция Европейского суда по правам человека[2, с. 54]. Фабула дела такова: адвокат-стажер требует признать принудительным трудом работу без оплаты, к которой он был принуждён. Европейский суд указал, что истец должен доказать наличие всех признаков, и потому в удовлетворении иска отказал, в связи с тем, что истец в суде смог доказать лишь один признак. Из позиции суда явствует, что для квалификации труда как принудительного, одного признака недостаточно.

Формулировка, данная в Трудовом кодексе РФ по мнению некоторых авторов, например С. П. Маврина, не противоречит международной норме, а лишь ужесточает подход к определению понятия принудительного труда[7]. При этом  нельзя не согласится с позицией Лушниковой М.В. и Лушникова А.М, которые указывают на то, что подобная усечённость конструкции ведёт к «размыванию» понятия принудительный труд[8, с. 424 - 425].
Представляется, что вернее последняя точка зрения, как соответствующая толкованию Европейского суда. Признаки принудительного труда должны быть ясно и четко кристаллизованы для однозначной квалификации в конкретных случаях.
Таким образом, практическим выводом в данной ситуации должна выступить позиция, согласно которой доказыванию подлежат все атрибуты принудительного труда. Такой подход позволит соблюсти и национальное регулирование, и международные нормы, являющиеся неотъемлемой частью правовой системы России.

В национальной судебной практике принцип запрета принудительно труда используется, в том числе, для определения законности временного перевода. Так, п. 17 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» (до изменений 2006 года) использовал системное толкование для определения оснований временного перевода. В дальнейшем данное положение вошло в трудовой кодекс.

Тем не менее, часть 1 статьи 30 ФЗ от 27.07.2000 «О государственной гражданской службе Российской Федерации» позволяет переводить работника «для предотвращения … временной приостановки профессиональной служебной деятельности по причинам экономического, технологического, технического или организационного характера, уничтожения или порчи имущества, а также для замещения временно отсутствующего гражданского служащего». Как видно, в законе допускается возможность применения принудительного труда, так как процитированная часть статьи позволяет переводить работника при отсутствии чрезвычайных обстоятельств без его согласия. Положения ч. 4 ст. 4 ТК РФ, подпункта «d» п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ № 29 при этом законодателем не учтены.

На проблемы временного перевода обращала своё внимание Е.А. Ершова[3]. Она справедливо указывала на несовершенство формулировок тогда ещё статьи 74 ТК РФ (производственная необходимость) и части 1 статьи 30 указанного Федерального закона (служебная необходимость) и предлагала заменить их на понятие «чрезвычайные обстоятельства»[4]. Подобные перемены привели бы эти нормы в соответствие с международными стандартами.
Примечательно, что в статью 74 ТК РФ были внесены соответствующие изменения, в то время как другой Федеральный закон остался без поправок.

Таким образом законодатель создал двойственный подход. Это представляется неверным, так как отношения между служащими и нанимателем по своей природе являются трудовыми и на них должны распространять своё действие отраслевые принципы[9].
Доводы в поддержку изъятия гражданской службы не имеют достаточной убедительности. Так, односторонний акт государственного органа базируется на служебном контракте (а значит и на соглашении, соединении воль сторон)[6, с. 19]. Помимо этого, государственные служащие исполняют не функции государства, а трудовые (функции государства реализуются органами государства, а не сами служащими). При этом положения коллизионных норм (части 7 ст. 11 ТК РФ и ст. 73 Федерального закона № 79-ФЗ) не меняют характера таких отношений как связанных с трудом, а лишь устанавливают субсидиарность применения норм ТК. Из этого следует, что на них должны распространять своё действие отраслевые принципы трудового права.

Тем не менее подход национального правотворца поддержал Конституционный Суд. В своем Определении от 19 января 2011 г. № 48-О-О судебный орган признал временный перевод по служебной необходимости не противоречащим ч. 2 ст. 37 Конституции РФ, устанавливающей запрет принудительного труда, основывая свое решение на специфике государственной гражданской службы[1]. Дело касалось временного перевода помощника судьи на должность секретаря, по причине отсутствия последнего.

Конституционный Суд указал, что в силу особого статуса гражданской службы, служебная необходимость является исключительным обстоятельством, и потому не противоречит ст. 4 ТК и международным нормам. При этом, Суд ссылался на добровольность заключения контракта, на наличие гарантий и преимуществ, компенсирующих ограничения, на необходимость соблюдения баланса прав на судебную защиту и трудовых прав работников аппарата суда.

Однако не следует забывать, что изъятия из принципа запрета принудительного труда устанавливаются как в международных нормах, так и в части 4 ст. 4 ТК РФ. При перечислении изъятий ни мировой стандарт, ни национальный законодатель не упоминает государственных гражданских служащих. Из служащих исключение делается только для лиц, находящихся на военной службе, но природа их отношений совершенно иная. Таким образом, государственные гражданские служащие не могут быть изъяты из действия ст. 4 ТК РФ и комплекса международного нормативного материала. В силу этого, для перевода служащего необходимо доказать наличие чрезвычайных обстоятельств в понимании Конвенции МОТ № 29.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что реализация принципа запрета принудительного труда сталкивается с некоторыми проблемами, для решения которых необходим пересмотр имеющихся позиций, а также внесение изменений в действующее законодательство.

Библиографический список:

• Андреева, Л.А. О некоторых аспектах содержания трудового договора [Текст] /  Л.А. Андреева, Е.А. Лукина, О.М. Медведев // Государство и право. – 2010. – № 7. – С. 55-60.
• Де Сальвиа, М. Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 г. [Текст] / М. Де Сальвиа. – СПб. : Изд-во «Юридический центр Пресс», 2004. – 1072 с.
• Ершова, Е.А. Изменение трудовых правоотношений гражданских служащих [Текст] / Е.А. Ершова // Трудовое право. – 2006. – № 4. – С. 66-75.
• Ершова, Е.А. Трудовые правоотношения государственных гражданских и муниципальных служащих в России [Текст] /  Е.А. Ершова.  –  М.: Статут, 2008. – 668 с.
• Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике её применения / под общ. ред. В.А. Туманова, Л.М. Энтина [Текст] / В.А. Туманов, Л.М. Энтин. – М., 2002. – 336 с.
• Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации /  отв. ред. А.М. Куренной, С.П. Маврин, Е.Б. Хохлов. [Текст] / А.М. Куренной, С.П. Маврин, Е.Б. Хохлов. – М.: Городецъ, 2007. – 736 с.
• Комментарий к Федеральному закону  «О государственной гражданской службе» и законодательству о гражданской службе зарубежных государств / отв. ред. Ноздрачев А.Ф. [Текст] /  А.Ф. Ноздрачев, А.Ф. Нутрудинова,  Л.А. Чиканова и др. – М., 2006.  – 576 с.
• Лушникова, М.В. Очерки теории трудового права [Текст] / М.В. Лушникова, А.М. Лушников. –  СПб., 2006. – 940 с.
• Чиканова, Л.А. Правовое регулирование служебных отношений на государственной гражданской службе; вопросы теории и практики [Текст] /  Л.А. Чиканова // Журнал российского права. – 2005. –  № 4. – С. 61-67.
• Электронная версия доклада представлена на официальном сайте МОТ. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.ilo.org/sapfl/Informationresources/ILOPublications/lang--en/contLang--ru/docName--WCMS_106299/index.htm, свободный.