«Правовой вакуум» как результат пробела в уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации в практике Европейского Суда по правам человека

Бояршинова М.А., Шишкова В.В., студентки 4 курса юридического факультета ЯрГУ им. П.Г. Демидова

Научный руководитель: Иванчин А.В., доцент кафедры уголовного права и криминологии, к.ю.н.

Статья 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года закрепляет право на свободу и личную неприкосновенность. Осуществляя толкование положений данной статьи, Европейский Суд по правам человека (далее – ЕСПЧ, Суд) указал, что всякое лишение свободы возможно только в случаях, когда имеются особые указания на реальное требование общественного интереса, которое оправдывает отступление от принципа уважения индивидуальной свободы[1]. Аналогичной позиции Суд придерживается и в отношении случаев продления меры пресечения в виде заключения под стражу. Как известно, на национальном уровне Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее – УПК РФ) устанавливает сроки содержания лица под стражей и регулирует вопросы продления данной меры пресечения. На наш взгляд, определенный интерес представляет практика ЕСПЧ в части продления меры пресечения в виде заключения под стражу в период нахождения уголовного дела у прокурора и до назначения судебного заседания.

Так, для всего времени заключения лица под стражу должна быть характерна «правовая определенность», то есть оно должно основываться на «ясных правовых нормах», регулирующих положение обвиняемых и подсудимых[2]. Представляется, что применительно к российскому законодательству это должно быть судебное решение о продлении данной меры пресечения. Противоположным состоянию «правовой определенности» является «правовой вакуум», то есть нахождение лица под стражей без судебного решения. ЕСПЧ неоднократно констатировал наличие этого состояния в период истечения срока заключения под стражу и до вынесения судом решения о продлении этой меры пресечения[3]. Обозначив основные положения практики Суда, обратимся к положениям российского законодательства, регулирующим данный  вопрос.

Итак, согласно ч. 3 ст. 108 УПК РФ следователь с согласия руководителя следственного органа, дознователь с согласия прокурора возбуждают перед судом ходатайство об избрании и продлении меры пресечения в виде заключения под стражу. Тогда возникает вопрос: кто будет возбуждать данное ходатайство в случае необходимости продления указанной меры процессуального принуждения в период нахождения уголовного дела у прокурора в порядке главы 31 УПК РФ и передачи дела в суд до назначения судебного заседания? Обратимся к ответам, которые дают на этот вопрос теория и практика.

Конституционный Суд в Постановлении от 22.03.2005 года № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пресечения заключение под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, в связи с жалобами ряда граждан» (далее – Постановление КС РФ) указал, что в этом случае прокурор обязан проверить, не истекает ли установленный судом срок содержания обвиняемого под стражей и достаточен ли он для того, чтобы судья имел возможность принять решение о наличии или отсутствии оснований для дальнейшего применения заключения под стражу на судебных стадиях производства по делу. То есть, прокурор в случаях истечения данного срока обязан обратиться в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого под стражей. Ю.Ю. Уланова считает данную формулировку расплывчатой:  указанное требование к прокурору диспозитивно, а сроки для его обращения в суд не установлены[4]. Однако, на наш взгляд, автор не учла, что Постановление было вынесено в 2005 году, когда прокурор имел право возбуждать перед судом ходатайство о продлении срока содержания под стражей. Сейчас, как мы уже отметили, прокурор не является инициатором возбуждения данного ходатайства. Тогда снова возникает вопрос, поставленный нами выше. Т.К. Рябинина отмечала, что на практике в случае, «если по уголовному делу срок содержания под стражей заканчивается менее чем через 25 - 30 дней после направления уголовного дела прокурору, то следователь или дознаватель ходатайствует перед соответствующим судом о продлении срока содержания под стражей на 25 - 30 суток с указанием предельного срока содержания обвиняемого под стражей»[5]. Однако, на наш взгляд, не исключено, что следователь или дознаватель могут забыть о том, что срок заканчивается. Таким образом, в целях устранения и превенции состояния «правового вакуума» необходимо внести изменения в ст. ст. 108, 109 УПК РФ, то есть предусмотреть обязанность прокурора обращаться в суд с ходатайсвом о продлении меры пресечения в виде заключения под стражу на срок, необходимый ему для рассмотрения материалов уголовного дела, утверждения обвинительного заключения (обвинительного акта), передачи дела в суд и назначения судьей судебного заседания.