Механизмы сплочения преступных групп: обычаи, традиции, татуировки

Богачев Виктор Сергеевич
Омская юридическая академия, г. Омск
Научный руководитель: Рогозина Татьяна Ильинична, кандидат психологических наук, доцент

Цель исследования: заключается в комплексном изучении механизмов сплочения преступных групп, влияния обычаев, традиций и татуировок на внутриорганизационный порядок преступных групп.

Одной из основных причин, подтолкнувших исследовать данную тему, является криминализация многих сторон нашей жизни, которая  повлекла за собой проникновение и даже в определённой мере популяризацию в обществе присущего представителям преступного мира образа жизни, традиций и обычаев.

Всякое сплочение людей на основе какой-либо совместной деятельности, неизменно порождает определённую систему взаимоотношений, нуждающуюся в урегулировании ради достижения совместной цели. В формальной организации (группе) такое урегулирование обеспечивается официальными документами. Когда же речь идёт о неформальном образовании, каковым является преступная группа, то в ней основными факторами урегулирования являются единые принципы и образы анти общественного поведения, которые формировались преступным миром веками и стали его традициями и обычаями.

В преступных группах, так же, как и в иных формах групповой деятельности, формирование основных групповых характеристик и процессов, например сплоченности, общего чувства - чувства коллективности, обычно включает стандартизацию оценок, установок, способов, процедур, используемых членами группы в процессе выполнения определенных действий в определенных условиях. Все эти процессы связаны с выработкой и использованием групповых норм. С их помощью группа предписывает определенное поведение в целом и в конкретных ситуациях, в сложных, экстремальных случаях. Одновременно осуществляется и социальный контроль над членами группы. Группа, защищая свои интересы, обязывает своего члена придерживаться установленного стандарта поведения, в том числе и в нестандартных ситуациях. Ее предписания - прежде всего обычаи и традиции, то есть устойчивые формы регулирования поведения. Преступные традиции и обычаи, как показывают исследования, присутствуют на всех стадиях динамики преступных групп - становления и функционирования.

Преступные группы, концентрируя в своих рамках общие преступные традиции и обычаи и формируемые ими групповые нормы преступной деятельности, культивируют в целом специфическую автономную субкультуру преступного поведения. Объединяя преступников на основе общности образа жизни, преступная субкультура становится организующим началом в преступной группе, которое ставит под контроль поступки и действия членов группы, создавая одновременно внутренние условия для усиления самоконтроля. [1]

Криминальные традиции и обычаи, отмечает С.Я. Лебедев, состоят из трех элементов:

• Регулятивные элементы: «законы» и «правила», регулирующие взаимоотношения между преступниками в связи с ведением антиобщественного образа жизни и совершением преступлений, специфические ритуалы общения и поведения в преступной среде.
• Атрибутивные элементы: татуировки, жаргон, клички, мимика, жестикуляция, отражающие принадлежность той или иной личности к преступной деятельности.
• Эмоциональные элементы: песни, стихи, поговорки с «воровской» тематикой, отражающие эмоциональную сторону антиобщественного образа жизни и совершения преступлений (так называемый преступный фольклор). Прискорбно говорить о том, что даже сотрудники правопорядка и силовых ведомств, являются ярыми поклонниками такого творчества. [5]

Преступные традиции и обычаи выполняют ряд функций, среди которых можно выделить следующие. Во-первых, они стимулируют противоправное поведение, способствуя тем самым стимулированию преступности. Во-вторых, они сохраняют определённый порядок. В-третьих, воспроизводят его для новых поколений. В-четвёртых, традиции и обычаи выполняют «воспитательную» роль (причём с наибольшим эффектом эту функцию выполняют специфические обряды и ритуалы). В-пятых, передача новым поколениям криминального опыта предшественников. В-шестых, преступные традиции и обычаи  выполняют функцию социального (криминального) контроля членов преступных групп. В-седьмых, преступные традиции и обычаи выполняют функцию психологического воздействия в процессе целенаправленного вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность. Известно множество случаев, когда в процессе подготовки подростков к совершению преступления,  многие взрослые, особенно из числа ранее судимых, рассказывали ребятам о своих былых похождениях, "друзьях", с которыми ранее совершали преступления, "смелости" и "мужестве" преступников, о воровских обычаях, способах совершения краж, приемах сокрытия следов преступления, предметов, добытых преступным путем. 

Традиции и обычаи преступных группировок приспособились к новым условиям и приобрели жёсткий, почти повсеместный характер, что является опасным для сознания молодого поколения и признания антиобщественного поведения как образцового. [3]  «Общими для современной уголовной среды традициями и обычаями, - отмечает С.Я. Лебедев, - являются: уклонение от общественно полезного труда, жизнь за счет совершения преступлений, систематическое изыскание возможностей для извлечения теневых доходов; повышение преступной квалификации; обеспечение маскировки преступного образа жизни и поведения, устранение факторов, затрудняющих его реализацию; соблюдение субординации согласно положению, занимаемому в преступной иерархии, беспрекословное подчинение лидеру уголовной среды; выполнение коллегиальных решений и требований, выработанных в уголовной среде; недопущение проникновения в свою среду лиц, подозреваемых в сотрудничестве с милицией, изобличение и наказание последних; оказание материальной и физической поддержки другим преступникам; вовлечение в преступную деятельность молодых правонарушителей, пропаганда преступных традиций и обычаев, уголовной «романтики»; ведение праздного образа жизни, неприятие норм общественной морали и поведения; участие в азартных и иных тюремных играх и ритуалах; знание и использование в речи жаргона, иных способов тайного общения; нанесение на тело символических воровских татуировок; подрыв авторитета работников милиции, прокуратуры, суда, администрации исправительно-трудовых учреждений, исключение контактов с представителями данных органов, направленных во вред уголовному миру, учинение всяческих препятствий их нормальной деятельности».

Усвоение преступных традиций и обычаев осуществляется в процессе общения в криминальной среде. Всякому общению, в том числе и в уголовной среде, предшествует процесс предварительного восприятия образцов поведения, их оценка. Осознание приемлемости данных образцов для удовлетворения личных потребностей вначале порождает у личности желание подражать им. Постепенно такое желание подражать перерастает в стремление. Таким образом, подражание является важнейшим социально-психологическим механизмом усвоения личностью преступных традиций и обычаев, а с помощью последних - механизмом идентификации, сплочения личности с преступной группой. Одновременно параллельно процессу подражания преступным традициям и обычаям идет процесс криминогенного заражения личности.

Средствами идентификации лиц с преступной группой и соответственно ее сплочения являются такие традиционные атрибуты уголовной среды, как жаргон и татуировки.

В преступной среде жаргон выступает как средство самоутверждения, адаптации и самовыражения преступников. В настоящее время он характеризуется уклоном в сторону специализации преступного поведения, что свидетельствует о росте криминального профессионализма. Свой жаргон сегодня имеют квартирные и карманные воры, мошенники, наркоманы, гомосексуалисты, проститутки, угонщики автомототранспорта и др. Причем среди карманных воров и карточных мошенников (шулеров) большей частью сохранился жаргон, выработанный преступным миром еще в дореволюционный период.

Современный жаргон в отличие от традиционного обладает большой притягательной силой, особенно для некоторой части молодых людей. В нем чаще встречаются слова и выражения, заимствованные из иностранных языков, хотя преступные «авторитеты» стараются вести борьбу за очищение жаргона от «иностранщины». Использование преступниками жаргона является одним из показателей криминальной пораженности личности.

То же самое относится и к характеристике татуировок. Татуировки, как отмечают специалисты, является своеобразным культом уголовной среды, а татуировка - яркой рекламой преступного образа жизни. Татуированный преступник не только подтверждает собственный криминальный опыт, но и пропагандирует его в антиобщественной микросреде и за ее пределами, рекламирует свою приверженность к преступным традициям и обычаям.

Тематика большинства татуировок символически отражает образ жизни преступников, содержит элементы самооценки поведения, фиксирует в рисунках и надписях вкусы, взгляды, наклонности личности. Среди татуировок особое место занимают символы принадлежности преступников к определенной воровской "касте", приверженности к конкретной преступной деятельности, показатели отношения к закону, правоохранительным органам и т.д. [2]

В России к 50-м годам XX века воровские татуировки были распространены очень широко в основном из-за того, что в предшествующие десятилетия большая часть населения побывала в местах лишения свободы не только за совершенные преступления, но и по политическим мотивам. К этому времени сложились определенные правила и законы нанесения рисунков, установились права на ношение того или иного изображения. Тело заключенного стало своеобразным личным делом, которое могли читать только посвящённые. За неправомерное нанесение рисунка в среде преступников установились жесткие наказания, особенно если правом на данную татуировку обладали личности, занимающие высокое положение в тюремно-лагерном мире. Тех, кто с помощью татуировок пытался выдать себя за вора, настоящие уголовники особенно сильно ненавидели. Чтобы рисунки не могли быть подделаны, так называемые настоящие «блатные» придумывали новые способы изображения известных символов, добавляли к общеизвестным картинкам новые детали, на первый взгляд незначительные, но подтверждающие происхождение рисунка. Символика воровских татуировок чаще всего основывалась на аллегориях, значение которых передавалось устно. Аллегорическое значение придавалось понятным и широко известным символам – таким, как цветы, карточные масти, оружие, мифические персонажи, животные и пр. Очень распространены были, особенно после Великой Отечественной войны, разнообразные надписи, как на русском, так и на иностранных языках, часто попадались крылатые латинские выражения, изречения на немецком, английском и других европейских языках. В советское время среди воров распространены были татуировки на политические темы: карикатуры на вождей, рисунки, где религиозная или нацистская символика соседствовала с советской. Это не всегда означало протест против коммунизма, а чаще символизировало отказ от сотрудничества с любыми официальными лицами.

Один законченный рисунок мог состоять из различных деталей – аллегорических символов, надписей, элементов фантазии мастера.

Значение татуировок различается в зависимости от места их расположения, кроме того, существуют определенные правила, регламентирующие размещение различных рисунков. Большинство татуировок наносится на грудь. Это изображения храмов, святых, черепов, распятий, обнаженных женщин, хищных животных, звезд, воинов, пауков, птиц, политических деятелей.

На спину принято наносить изображения поединков, храмов, пауков, черепов и скелетов, знаки, отличающие пассивных гомосексуалистов.

На руках и ногах рисуют кинжалы, цепи и кандалы, якоря, корабли, обнаженных женщин, а также наколенные знаки «отрицал».

На лицо, в частности на лоб, наносят свастики, пауков, цифры, означающие сроки лишения свободы или судимости, текстовые татуировки (чаще всего на веках).

Значение одного и того же рисунка может меняться в зависимости от того, где он расположен. Например, голова девушки на груди или плече – знак того, что ее обладатель встретил 17-летие в местах лишения свободы, а тот же рисунок на животе у женщины – обозначение профессии проститутки.

В настоящее время символические воровские татуировки теряют свое значение, изменяются и правила их нанесения. Многие воры молодого поколения покрывают себя рисунками отнюдь не уголовной тематики, руководствуясь модой, или вовсе обходятся без татуировок. Традиций придерживаются только старые авторитеты, передавая их по мере возможности молодым людям, находящимся вместе с ними в местах лишения свободы.

С распадом Советского Союза утратили актуальность татуировки антикоммунистического характера, портреты Ленина, Сталина и других вождей, устарела советская символика, ушли в прошлое многие надписи, например «ВОР – вождь Октябрьской революции», «раб КПСС», «раб МВД». Реже стали использоваться символы с изображением обнаженных женщин, изменилось значение некоторых знаков: скажем, паук в паутине может обозначать не только наркомана, но и грабителя.

По-прежнему сохраняют свое значение в современном преступном мире перстневые татуировки, подключичные звезды, отличительные знаки воров-авторитетов, символы, обозначающие «бойцов», шулеров и т. п. Популярны татуировки с надписью «КОТ» или изображением кота, с церквами и куполами, карточными мастями. [4]

Результаты исследования, в ходе которого были изучены механизмы сплочения преступных групп, позволяют сделать следующие вывод:

Механизмы сплочения преступных групп, является эффективным средством регулирования её изнутри, пропаганды антиобщественного образа жизни и метода передачи криминального опыта молодому поколению, механизмом объединения преступной группы, способ формирования чувства сплочённости.

Список литературы:

1. Романов В.В. Юридическая психология: Учебник. – М.: Юристъ, 2003.
2. Г.Г. Шиханцов  Юридическая психология: Учебник.- М.: Зерцало, 1998.
3. Артюхов, Альберт Витальевич. Криминализация современного российского общества : Социокультурный анализ : диссертация ... кандидата социологических наук : 22.00.06 – Ростов-на-Дону, 2003, 152 c.
4. http://tattooconvention.ru/symbcriminal.html
5. http://evcppk.ru/kriminalisticheskaya-xarakteristika-prestupnyx-gru/3820-kriminalisticheskie-tipy-prestupnyx-grupp-i-ix-struktura.html