Бутина Вероника Владимировна,
Омская юридическая академия
В настоящее время вопрос о целесообразности введения в гражданское законодательство владельческой защиты из области научных дискуссий перешел в плоскость практической реализации. Связано это, прежде всего, с разработкой Концепции развития гражданского законодательства[1] и проекта федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[3].
Однако для объективной правовой действительности более значим другой вопрос: содержит ли действующее гражданское законодательство нормы о посессорной защите владения?
Существуют различные точки зрения на этот счет. Многие ученые полагают, что положения п. 2 ст. 234 ГК РФ необходимо рассматривать как возможность посессорной защиты владения. Например, К. И. Скловский указывает, что защита давностного владельца является единственной легальной сферой активной владельческой защиты[7]. Аналогичной позиции придерживаются Е. А. Суханов и В. Е. Карнушин.
А. А. Рубанов также говорит о посессорной защите давностного владельца в современном российском праве, подчеркивая, что тем самым в российское законодательство вводится защита владения независимо от правового основания. В свою очередь Д. О. Тузов считает, что п. 2 ст. 234 ГК РФ является единственным примером защиты фактического владения в современном гражданском праве России, отмечая, что классическая посессорная защита владения современному праву не известна[8].
Примечательно, что судебная практика часто разделяет мнения вышеуказанных авторов. Доказательства тому мы находим в ряде судебных актов, вынесенных различными судебными инстанциями. Так, например, в Определении Высшего Арбитражного суда РФ от 26.03.2012 № ВАС-3001/12 [4] и в Постановлении Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 25.02.2014 № Ф02-407/14[5] указывается на то, что п. 2 ст. 234 ГК РФ закрепляет именно посессорную защиту владения. И таких судебных актов немало.
Как представляется, обозначенная позиция не может быть признана обоснованной, так как п. 2 ст. 234 ГК РФ не соответствует общеизвестным признакам владельческой защиты.
Во-первых, посессорной защитой пользуется любое владение независимо от наличия или отсутствия права на вещь, т.е. даже незаконное недобросовестное владение, в том числе приобретенное насильственно и самоуправно. Между тем, совершенно очевидно, что рассматриваемые положения ст. 234 ГК РФ предоставляют юридическую защиту только добросовестно приобретенному владению.
Во-вторых, такая защита не имеет силы против собственника и иного титульного владельца, что по большому счету лишает ее всякого смысла. Кроме того, данное обстоятельство фактически дает собственнику возможность вернуть утраченное владение, прибегнув к самоуправству.
В-третьих, владение, предусмотренное п. 2 ст. 234 ГК, должно отвечать требованиям добросовестности, открытости, непрерывности, а также владению «в виде собственности», что существенно осложняет защиту в целом и лишает ее той оперативности, которая составляет сущность владельческой защиты.
В четвертых, этой защитой не может воспользоваться ни собственник, ни законный владелец для собственной защиты от самоуправства, в то время как ценность посессорной защиты состоит именно в том, что она доступна в первую очередь собственнику и иному обладателю права на вещь и имеет преимущества перед петиторной защитой как более эффективная и простая.
С учетом вышеизложенного более предпочтительной является точка зрения других, не менее авторитетных цивилистов, согласно которой иск давностного владельца в российском праве является аналогом Публицианова иска в римском праве (actio in rem Publiciana), поскольку они основаны на фикции истечения приобретательной давности.
В частности, сторонниками данной теории являются А. Д. Рудоквас, Ю. К. Толстой, С. А. Синицын, А. Н. Латыев.
Такая аналогия имеет очень существенные практические последствия, потому как Публицианов иск традиционно относился к средствам не посессорной, а петиторной защиты, то есть защиты субъективного права давностного владения, а правовое положение защищенного таким иском давностного владельца определяется в литературе римского права как относительное вещное право[6].
Обращаясь к источникам римского права, необходимо отметить, что Публицианов иск был призван защищать добросовестного владельца от того, к кому неосновательно переходило его владение или кто вторгался в его владение. Соответственно истцом являлось лицо, которое владело вещью исключительно добросовестно; в качестве ответчика выступало лицо, обладающее вещью неправомерно и с меньшим правовым основанием. Характерной чертой указанного иска являлось то, что он не действовал против ответчика, если последнему принадлежало более сильное право на вещь.
Иными словами, вопреки распространенному мнению, в п. 2 ст. 234 ГК РФ речь идет не о посессорной защите, подобной той, которая предоставлялась владельческими интердиктами в римском праве, а о петиторной защите давностного владения как субъективного вещного права.
Следует также отметить, что защита, предусмотренная п. 2 ст. 234 Гражданского кодекса РФ, является малоэффективной и невостребованной, ввиду сложного процесса доказывания добросовестности своего владения. В связи с этим видится справедливым предложение авторов Концепции исключить из ст. 234 ГК РФ п. 2 и предусмотреть владельческую защиту для собственников, иных титульных (законных) владельцев, а также давностных владельцев.
Теперь обратимся к исследованию другой позиции ряда отечественных юристов, согласно которой положения ст. 305 ГК РФ закрепляют именно владельческую защиту. Причем в пользу указанного мнения приводится лишь один единственный аргумент: владение в рамках данной статьи может защищаться против собственника. Однако нельзя строить предположение об идентичности двух совершенно разных институтов, выявив только один схожий признак и не проанализировав механизм посессорной защиты в целом.
Отличие владельческой защиты от иска о возврате имущества, поданного на основании ст. 305 ГК РФ, сразу же обнаружится в ходе разбирательства дела. Суд не сможет уйти от выяснения вопроса о правомерности владения истца до нарушения его владения ответчиком. Да и сам истец в обоснование своих требований заявит о своем праве (арендатора, хранителя или другом) на спорное имущество, что абсолютно не характерно для посессорной защиты.
Как справедливо заметил А. Н. Латыев: «Частое указание в современной литературе на ст. 305 ГК как на владельческую защиту есть не что иное, как следствие утраты современной российской юриспруденцией самой концепции посессорной защиты»[2].
Таким образом, современное гражданское право, в отличие от права других стран, не содержит норм о владельческой защите. Вместе с тем, гражданско-правовое средство защиты владения должно быть универсальным, т.е. пригодным для использования каждым владельцем, независимо от наличия у него какого-либо титула на вещь, что гарантировало бы устойчивость вещных отношений в целом. В результате интегрирования института владельческой защиты в действующее законодательство Российской Федерации владельцы будут обеспечены более действенным и простым способом защиты в условиях стремительно развивающегося гражданского оборота.
Библиографический список
- Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. - М. : Статут, 2009. – 126 c.
- Латыев, А. Н. Правовое положение лица, владеющего имуществом в течение срока приобретательной давности / А. Н. Латыев // Российский юридический журнал. - 2001. - № 4. – С. 96-103.
- О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также отдельные законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс] : проект федер. закона № 47538-6 : ред., принятая Гос. Думой в первом чтении 27 апр. 2012 г. // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». – Режим доступа: локальный.
- Определение Высшего Арбитражного суда РФ от 26.03.2012 № ВАС-3001/12 [Электронный ресурс] // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». – Режим доступа: локальный.
- Постановлении Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 25.02.2014 г. № Ф02-407/14 [Электронный ресурс] // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс». – Режим доступа: локальный.
- Рудоквас, А.Д. Пункт 2 ст. 234 ГК РФ: Публицианов иск или владельческая защита? / А. Д. Рудоквас // Вестник ВАС РФ. - 2007. - № 11, 12. – С. 34-57.
- Скловский, К. И. Владение и владельческая защита / К. И. Скловский // Право и экономика. – 2000. - № 2. – С. 111-117.
- Тузов, Д. О. Реституция при недействительности сделок и защита добросовестного приобретателя в российском праве / Д. О. Тузов // Известия вузов. Правоведение. -2007. - № 4. - С. 173-175.