Вина как конституционный принцип уголовной ответственности: понятие, сущность, место в системе принципов уголовного права

Юлия Александровна Головачева
ФГБОУИ ВО «Московский государственный гуманитарно-экономический университет»

Закрепление уголовно-правовых принципов в конкретных нормах, вне всякого сомнения, является  достоинством действующего Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ).В связи с этим  исследование принципа вины, выступающего важнейшей не только уголовно-правовой, но и конституционной (ст. 49  Конституции Российской Федерации),  гарантией соблюдения прав и свобод граждан и, в то же время, средством защиты от необоснованной уголовной ответственности, имеет особую актуальность [1].

Следует заметить, что принцип вины, закрепленный в ст. 5 УК РФ, обладает первостепенной важностью в уголовном законодательстве в связи с тем, что достичь цели уголовного наказания возможно только при наличии совершенного деяния, выражающегося в отрицательном отношении субъекта преступления к общественным ценностям [2].  При этом следует сказать, что ч. 2 ст. 5 УК РФ не допускает объективного вменения, т.е. привлечения лица к уголовной ответственности за невиновное причинение вреда[2]. В отношении граждан, которые находятся за рубежом, помимо данной нормы, в качестве одной из гарантий прав человека выступают нормы  Федерального закона от 05.07.2010 № 154-ФЗ(ред. от 26.07.2019)"Консульский устав Российской Федерации" [5, с. 110].

Важное значениев теории и практике имеет индивидуальный характер ответственности лица за свои деяния [6, с. 51]. Однако, определенный диссонанс в связи с этим вызывает положение ст. 4 УК РФ о равенстве граждан перед уголовным законом.

Вина является обязательным признаком субъективной стороны преступления, без которого нет, и не может быть состава преступления, а значит и уголовной ответственности, несмотря на характер и степень наступивших  общественно опасных последствий  [9, с. 72].

Исходя из положений  ч. 1 ст. 5 УК РФ можно сделать вывод о том, что уголовное законодательство не ставит перед собой цели привлечь к ответственности лицо лишь за его «мысли» или «убеждения».  Если устанавливать различия между уголовным правом и моралью, то первое охраняет общество от посягательств в форме действий или  же бездействий, но не от настроений и размышлений [4, с. 39].

По мнению Д.А. Чуприна, для реализации задач уголовного права следует принимать во внимание не только факт наличия виновного деяния, но  учитывать характер и степень проявления в самом поступке лица его отрицательного отношения к общественным ценностям. К сожалению, данное положение не нашло отражение в действующей законодательной редакции  правовой нормы УК РФ [11, с. 197].

Основные положения теории уголовного права требуют учитывать критерии отличия умысла от неосторожности с психологической точки зрения. При совершении умышленного преступления субъект преступления осознанно посягает на общественные ценности, посредством своего деяния проявляет к ним свое отрицательное отношение, в случае неосторожно формы вины  - такая определенность выражается в меньшей степени. Из этого следует, что при умысле ценностные ориентации виновного более деформированы, чем при неосторожности [10, с. 197].

Ст. 25 УК РФ утверждает, что при умышленных преступлениях лицо должно осознавать общественную опасность своего деяния, поэтому в сознании правонарушителя должны отразиться совершаемое им действие или бездействие. Такое осознание объективных обстоятельств может выражаться как в уверенности их наличия (знании), так и в одобрительном допущении их наличия (предположении). Однако, следует обратить внимание, если же какое-то объективное обстоятельство умышленного преступления не осознается самим субъектом преступления, то при оценке содеянного его нельзя учитывать. Подобное требование, направленное на обеспечение реализации принципа вины, содержится в п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 1 от 1 февраля 2011 г. «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних», в котором  указано, что судам необходимо устанавливать, осознавал ли взрослый, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий. Если взрослый не осознавал этого, то он не может привлекаться к ответственности по ст.ст. 150 и 151 УК РФ [8].

В качестве противоположности субъективного вменения уголовное законодательство рассматривает объективное вменение, запрещенное к применению, однако на практике таковые случаи иногда встречаются. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Калмыкия, отменяя решение суда первой инстанции, указала, что «при обсуждении вопроса о квалификации преступных действий С., суд ограничился лишь констатацией факта приведенных выше обстоятельств, исходя из объективного вменения, без должного анализа наличия или отсутствия прямого умысла на совершение убийства» [3].

Как отдельную проблему теоретического характера можно также выделить вопрос о месте принципа законности в системе принципов российского уголовного права [10, с. 45-46].

Таким образом, согласно ст. 5 УК РФ, лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Поэтому субъект преступления должен нести ответственность согласно этому принципу и по всей строгости закона.

Однако, нельзя забывать, что принцип вины, прежде всего, нашел свое законодательное выражение как конституционный принцип уголовной ответственности, поэтому что каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет доказана.
 

Библиографический список

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. – 04.08.2014. – № 31. – Ст. 4398.
2. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 04.11.2019) // СЗ РФ. – 17 июня 1996 г. - № 25 - Ст. 2954.
3. Апелляционное постановление Верховного суда республики Калмыкии от 3 июня 2014 г. по делу №  22-210/2014 [Электронный ресурс]: СПС КонсультантПлюс. URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=SOUG&n=146413#07068723833328612 (дата обращения 06.11.2019).
4. Гавриленков С.А. Юридическое содержание вины и виновности в уголовном законе российской федерации // Вестник томского государственного университета. Право. - 2014. - № 2(12). - С. 39-46.
5. Головачева Ю.А. Правовые механизмы защиты прав граждан Российской Федерации за рубежом // Viascientiarum - дорога знаний. - 2018. - № 4. - С. 107-112.
6. Иванов Н.Г. Парадоксы уголовного законодательства // Государство и право. – 1998. – № 3. – С. 50-57.
7. Питецкий В.В. Проблемы реализации принципа вины в уголовном праве. // Пробелы в российском законодательстве. – 2014. – № 5. – С. 167-171.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 "О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних". [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_110315/ (дата обращения:10.11.2019).
9. Стрилец О.В. Принцип вины в системе принципов уголовного права // Вестник волгоградского государственного университета. – 2008. – № 10. – С. 72-76.
10.  Смыслова В.Н., Сандросян Д.В. Принципы уголовного законодательства в российском уголовном праве // Вестник Московского государственного гуманитарно-экономического университета. – 2011. - № 4 (8). – С. 40-51.
11.  Чуприн Д.А. Реализация принципа вины в современном уголовном праве России // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. – 2017. – № 11 (85). – С. 196-198.