Мазанова Анна Дмитриевна,
Сахалинский Государственный Университет (СахГУ) г. Южно-Сахалинск
В российской юридической науке актуальным является вопрос о составляющей судебной практики в системе российского законодательства. В ходе решения этого вопроса возникают множество споров, а ученые и юристы не могут прийти к одному мнению, ведь одни выступают как сторонники, а другие как противники признания судебной практики источником российского законодательства.
Прежде всего, следует задаться вопросом, какая причина побуждает ученых и практиков снова и снова возвращаться к проблеме внедрения прецедента в механизм правового регулирования в системе права. Чем привлекает прецедент, какие практические проблемы правоприменения можно решить с помощью этого правового инструмента?
В российском законодательстве закреплена доктрина, согласно которой судебная практика российских судов не является источником права. Но современное законодательство подтверждает то, что судебная практика и судебный прецедент является управляющим устройством общественных правовых отношений российской современности.
За всё время существования судебная практика являлась основанием для единообразного рассмотрения судебных дел, а также применения установленных законов и восполнения пробелов в российском законодательстве.
Судебное правотворчество находит свое отражение в судебных прецедентах Конституционного Суда РФ и в судебной практике Верховного Суда РФ. Но нужно уметь делать разграничение между судебным прецедентом и судебной практикой. Главный критерий, прецедент в отличие от судебной практики основывается отдельным судебным решением, которое могут утверждать лишь высшие судебные инстанции [1, с. 30].
Простое применение судом правовой нормы не может считаться судебной практикой, ею считается только то, что вырабатывает новое положение, новый принцип и новую форму. В данном случае судебная практика рассматривается как определенное положение, которое утверждается с помощью многоразового применения той или иной нормы права по данному роду делам, являясь определенной формой правоприменительной деятельности [8, с. 57].
В теории права прецедентная практика в отличие от прецедента не утверждается источником права, так как она существует не как новая юридическая норма, а как образец применения данной правовой нормы.
Кроме того, в отличие от правового прецедента судебная практика, будучи дополнительным источником права, позволяет вырабатывать правоположения, обобщающие целесообразный, не противоречащий действующему законодательству повседневный опыт разрешения спорных жизненных ситуаций [4, с. 54].
Однако есть отдельные юристы (ученые и практики), которые придерживаются негативной позиции по отношению к судебной практике и судебному прецеденту как к источникам права в российской правовой системе. Но это позиция незначительного меньшинства. По мнению автора, судебный прецедент и судебная практика реально существуют и применяются в российской правовой системе.
Явное существование судебного прецедента прослеживается в постановлениях Конституционного Суда РФ, которые обладают характерными признаками прецедента. Но не все решения Конституционного суда являются судебным прецедентом, а только такие, в которых содержится правовая основа или правовая позиция.
Ранее в юридической литературе Конституционный Суд даже называли «негативным законодателем», так как практики сталкивались с проблемой доступности отыскания необходимого решения Суда и его применения в спорных делах. Но это проблема разрешилась с выходом первых сборников решений Конституционного Суда, которые получили силу судебного прецедента. Таким образом, решения Суда носят характер прецедента, которым должны следовать законодательные органы. На наш взгляд, Конституционный Суд, являясь органом, осуществляющим судебную власть, то все-таки обладает правотворческой функцией, которая реализуется в форме судебного прецедента.
Можно утверждать, что Конституционный Суд РФ является субъектом правотворчества, так как он законно и официально издает судебный прецедент в Российской Федерации, который должен применяться правоприменительными органами и судами при возникновении аналогичных ситуаций.
В полномочия Конституционного Суда входит также толкование Конституции РФ. Данное право было возложено только на Конституционный Суд и обязывает его нести большую ответственность в выработке прецедента. Результатом толкования Конституции становится решение Суда, которое как прецедент толкования имеет значение не только для участников дела, но и для других субъектов [10, с. 72].
Можно сделать вывод, что судебный прецедент толкования законодательного акта, созданный Конституционным Судом, дополняет своим содержанием конституционную норму и создает возможность для более точного и однообразного применения в спорных случаях.
В случаях, когда закон не соответствует Конституции РФ, правоприменительные органы могут до принятия нового нормативного акта обращаться к прецедентам Конституционного Суда, поэтому Конституция РФ и судебные прецеденты Конституционного Суда РФ обладают функцией ликвидации пробела в законодательстве, заполняя правовой пробел своим нормативно-правовым решением, регулируя, безусловно, определенный круг общественных отношений. Судебному прецеденту в таких случаях, как правило, уготовлена роль дополнительного источника права, который не заменяет ранее установившиеся источники, а уточняет их, развивает и приспосабливает к современным общественным условиям [9, с. 44].
Верховный Суд РФ в судебной системе России является высшим органом судебной власти для судов общей юрисдикции. На каждом уровне судебной системы реализовывается изучение и обобщение рассмотренных дел судами районными, областными, краевыми, мировыми судьями и так далее. Вследствие этого выявляются недостатки того или иного судебного решения, нарушения процессуального права [3,6,7].
При рассмотрении материалов, судьи различных судов руководствуются постановлениями Пленума Верховного Суда как источником права и выработанной Пленумом судебной процедурой. Пленум Верховного Суда обладает схожей функцией обязательного судебного прецедента Конституционного Суда, тем самым практически доказывая существование и соблюдение принципа обязательности судебного решения, являющегося прецедентом, принятого высшей судебной инстанцией.
Следовательно, судебная практика Верховного Суда РФ позволяет восполнить пробел в законодательстве, ориентирует суды в принятии законных решений, исключает возможность нарушений процессуального законодательства, устанавливает сроки для рассмотрения дел судами, обеспечивая эффективную защиту прав, свобод и интересов человека и гражданина, которые охраняются законом. Судебная практика является дополнительным регулятором общественных отношений, связующим звеном между законом и реальной жизнью, а поэтому в полной мере может считаться дополнительным источником права в правовой системе России, которая требует законодательного закрепления [2, с. 84].
Список литературы
1. Боботов С.В. Правосудие в системе разделения властей // Судебная система России. М., 2000. – С. 30-31.
2. Жуйков В.М. К вопросу о судебной практике как источнике права / Судебная практика как источник права. М., 2000. – С. 79-92.
3. Карташов В.Н. Обобщение юридической практики. Ярославль, 1991. – С. 32-35.
4. Кулапов В.Л., Сенякин И.Н. Теория государства и права. Саратов, 1999. – С. 54.
5. Кутафий О.Е. Предмет Конституционного права. М., 2001.
6. Поспелова З.М. Вопросы обобщения судебной практики // Аппарат суда:
организация работы в современных условиях / Отв. ред. Н.В. Радутная. М., 1998. – С.64-71.
7. Рекомендации по организации и методике изучения и обобщения судебной практики. М.,1987.
8. Судебная практика в советской правовой системе / Под ред. С.И. Братуся. М., 1975. – С. 3-74.
9. Топорнин Б.Н. Система источников права: тенденции развития / Судебная практика как источник права. М., 2000. – С. 44.
10. Хабриева Т.Я. Толкование Конституции Российской Федерации: теория и практика. М., 1998. – С. 72-73, 173.