А.С. Дубовская,
ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия» Межрегиональный юридический институт, г. Саратов
Уголовно-процессуальное законодательство РФ в ст. 77 УПК закрепляет такой правовой институт, как признание обвиняемым своей вины. Данный вопрос актуален в настоящее время, так как не всегда можно говорить о положительной практике применения раннее названного института, в связи с давлением сотрудников правоохранительных органов на обвиняемого.
Признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств (ч.2 ст.77 УПК РФ), обстоятельства же которые оправдывают обвиняемого, действуют независимо и имеют значение до тех пор, пока они не опровергнуты. Данное положение выступает в качестве гарантии сразу множества принципов уголовного процесса, но основное его значение заключается в защите личности от неосновательного обвинения, даже если сам обвиняемый желает собственного осуждения, а также достижении истины по делу. «Оправдание лица, чья вина не установлена, не мешает борьбе с преступностью, а наоборот, способствует ей. Совершенно недопустимо, когда невиновного осуждают, а действительный преступник не наказан и продолжает свою преступную деятельность»[2, С. 113-115].
Следует также отметить, что сопоставлять данное понятие с согласием с предъявленным обвинением некорректно в виду различия форм и значения. Признание обвиняемым вины в соответствии с п.2 ч.2 ст.226.1, является основанием для проведения такой формы предварительного расследования, как дознание в сокращенной форме, согласие же с предъявленным обвинением является основанием для рассмотрения уголовного дела в особом порядке. Признание обвиняемым своей вины в прошлом влияло на объем судебного следствия. Так ч. 2 ст. 446 УПК РСФСР 1960 г. устанавливала положение, согласно которому «при наличии признания подсудимого судебное следствие ограничивалось лишь его допросом, если стороны были с этим согласны и не ходатайствовали об исследовании каких–либо других доказательств».
Причины для признания обвиняемым вины фактически могут быть самыми разными: от давления со стороны правоохранительных органов до деятельности в качестве «громоотвода» для остальных соучастников.
Давление на обвиняемых с целью получения признательных показаний в соответствии с законодательством не остается безнаказанным. Уголовный кодекс РФ предусматривает ответственность должностных лиц, за превышение должностных полномочий. Так, в ч. 3 ст. 286 УК говорится о том, что если должностное лицо совершает действия явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, и при этом применяет насилие, или угрожает его применением, то такие действия наказываются лишением свободы на срок от трех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет[3].
Можно привести следующий пример признания вины под давлением: суд Энгельса вынес приговор начальнику СИЗО-1 Саратова Александру Ананьеву, а также двум осужденным за истязание сокамерника. По версии следствия, в 2008 году в СИЗО-3 Энгельса по инициативе оперуполномоченного ФСБ Николая Мазюка истязаниям подвергался осужденный за вымогательство Юрий Нефедов, из которого "выбивали" признание в убийстве криминального авторитета Николая Балашова. Александр Ананьев, в то время руководивший следственным изолятором Энгельса, оказал содействие оперуполномоченному, поскольку отвечал за перемещение осужденных по камерам. Непосредственно избивали и пытали Нефедова двое его сокамерников - Анатолий Прохоров и Олег Черкасов, которые ранее были осуждены на большие сроки лишения свободы за убийства, совершенные в ходе криминальных разборок 90-х годов. За их действиями наблюдали сотрудники СИЗО.
После трехчасовых пыток Нефедов согласился написать явку с повинной. Однако вскоре отказался от своих показаний и написал заявление о том, что на него оказывали физическое воздействие.
Судебный процесс по делу о пытках продолжался около года. Решением суда начальник СИЗО на время судебного разбирательства был отстранен от своей должности.
Начальник СИЗО не признавал своей вины ни на следствии, ни в суде.
Суд посчитал вину руководителя следственного изолятора в превышении должностных полномочий и пособничестве в истязании доказанной и назначил ему наказание - три года лишения свободы.
Прохорова суд приговорил к 5,5 годам, Черкасова - к 7,5 годам лишения свободы в колонии строго режима[1].
Таким образом, из этого примера можно сделать вывод, что для получения признательных показаний, несмотря на возможную ответственность по ст. 286 УК, сотрудники правоохранительных органов все равно превышают свои должностные полномочия, используя давление, тем самым нарушают принцип законности, закрепленный в ст. 7 УПК.
В заключении хотелось бы сказать о том, что ответственность должностных лиц за превышение должностных полномочий детально урегулирована законодательством. Но как показывает практика данные преступления все равно имеют место быть. В связи с этим представляется возможным увеличить уголовную ответственность должностных лиц и тщательнее проверять действия сотрудников правоохранительных органов, что позволило бы сократить число признательных показаний в результате давления.
Список литературы:
1) Куликов А. Начальник СИЗО осужден за пытки // Российская Газета. 2013.
2) Порсев А. Г. Признание обвиняемым вины — вред или польза? // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы II международная научная конференция.2014. С. 113-115.
3) Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 № 63-ФЗ // СЗ РФ. 1996. № 25. ст. 2954