Иващенко Екатерина Александровна,
ЧОУ ВО «Омская юридическая академия», г. Омск
Внимание к проблемам юридической техники в современных публикациях за последние несколько лет не ослабевает как в юридической литературе, так и со стороны практикующих юристов, участвующих в обсуждении вновь принятых изменений в законодательство на площадках профессиональных сообществ в сети Интернет.
Также очередным «индикатором», который подтверждает наличие серьезных проблем в современной законодательной техники в нашей стране, является проект изменений в Федеральный закон № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» (далее - Закон № 218-ФЗ) подготовленный Министерством экономического развития РФ, и отзыв на данный документ со стороны Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства.
С момента вступления в силу данного закона ( с 01.01.2017) данный законопроект подвергался внесению изменений 20 раз. Проект последних изменений занимает более 130 страниц и вносит изменения в 52 из 72 статей Закона № 218-ФЗ.
После приведения вышеуказанных цифр сложно спорить с Советом по кодификации, который указал, что такой подход к подготовке законопроектов является «не просто нетерпимым с профессиональной юридической точки зрения, но и угрожающим формированию в гражданском обществе стереотипных моделей законопослушного поведения» и указал на «одноразовость» норм права, содержавшихся в действующих законах [2, c. 10] .
Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о неудовлетворительном качестве юридической техники современных законодательных актов в сфере частного права. Далее будет предпринята попытка разобраться в причинах данного явления.
Прежде всего, возможно говорить об отсутствии на сегодняшний момент заинтересованности законодателя в эффективности принимаемых норм. Исполнительная власть в лице министерства или ведомства заинтересована в принятии конкретного законопроекта, чаще всего в сжатые сроки, законодательная власть – в рассмотрении и принятии данного законопроекта. После вступления нормативно-правового акта в силу его качество и эффективность становятся проблемой конкретного правоприминителя.
Таким образом, отсутствие качественной системы мониторинга эффективности законодательных актов представляется главной причиной низкого качества подготовки законодательных актов.
Национальный план противодействия коррупции от 31 июля 2008 года N Пр-1568 (ред. от 13 апреля 2010) положил начало формированию и внедрению единой системы мониторинга правоприменения в Российской Федерации. В целях его реализации Указом Президента Российской Федерации от 20 мая 2011 г. N 657 «О мониторинге правоприменения Российской Федерации» утверждено Положение о мониторинге правоприменения, а Постановлением Правительства РФ от 19 августа 2011 г. N 694 «Об утверждении методики осуществления мониторинга право применения в Российской Федерации» утверждена методика его проведения. Однако основная проблема активного использования механизма правового мониторинга на практике для определения эффективности нормативно-правового регулирования и правоприменения состоит в отсутствии проработанных и выверенных критериев, показателей и методики оценки последней [4, c.11].
Такой существенный элемент правового мониторинга как оценка эффективности нормативных правовых актов (правовых норм) является наиболее проблемным и мало разработанным. При этом на данной стадии указанного процесса формулируются ответы на основной вопрос, стоящий перед субъектом мониторинга насколько действующая нормативная основа позволяет достичь заложенной цели правового регулирования определенного круга общественных отношений. При отсутствии механизма определения эффективности действия нормативных предписаний, применимых критериев и показателей оценки деятельность по проведению правового мониторинга становится безрезультатной.
Кроме того, указанное Положение касается только вступивших в силу нормативных актов и не касается качества готовящихся законопроектов.
Второй причиной недостаточного качества вступающих в силу нормативных актов, нуждающихся в постоянных изменениях, является, как было отмечено некоторыми исследователями излишня детализация текстов нормативных актов, нарушение требований об теории государства и права об абстрактном характере правовой нормы.
В.С. Нерсесянц считал системах права романо-германской правовой семьи, под нормой права имеется в виду общее правило абстрактного характера, позитивно-правовое содержание которого в абстрактно-всеобщем виде (без связи с тем или иным конкретным случаем, регулируемым нормой) выражено в действующем законодательстве [3, c 15].
Вместе с тем, в настоящее время нормы права, содержащиеся в законодательстве, часто представляют собой скорее перечень инструкций, чем общее правило абстрактного характера. Как например, нормы уже упомянутого Закона № 218-ФЗ.
Кроме того, законодательство в Российской Федерации приобретает ситуативный характер [1]. В качестве примера возможно привести Федеральный закон от 7 июня 2013 года № 108-ФЗ "О подготовке и проведении в Российской Федерации чемпионата мира по футболу FIFA 2018 года, Кубка конфедераций FIFA 2017 года и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", где в соответствии с последними изменениями от 29 декабря 2017 также содержится статья, регулирующая например особенности установления сервитутов в связи со строительством, с реконструкцией и (или) эксплуатацией объектов инфраструктуры аэропортов Московского авиационного узла, хотя регулирование установление публичных сервитутов закреплено в Земельном кодексе РФ
В данном случае говорить об абстрактном и общем характере таких норм вряд ли возможно, причем данный «ситуативный» закон, к сожалению, не единственный. Так, по данным СПС «Гарант» издано 303 нормативных акта различного уровня предметом регулирования которых является подготовка и проведение олимпийских игр в 2014 году.
Разумеется, данные причины являются не единственными. Сверхвысокая скорость принятия и рассмотрения законопроектов также не может положительно сказаться на качестве их подготовки. Только за осеннюю сессию 2017 года (с 29 августа по 22 декабря) в нижнюю палату было внесено 436 законопроектов, включая четыре конституционных. Для сравнения это в 2,5 раза меньше, чем за время весенней сессии 2016 года, когда было внесено 1117 законопроектов.
Данные цифры свидетельствует о том, что право внесения законодательной инициативы также используется даже слишком активно, при отсутствии данных об эффективности вносимых изменений и ответственности в случае отрицательного влияния вновь принятых актов на регулируемые отношения.
Также в настоящее время в России de jure отсутствуют отношения, связанные с лоббированием интересов различных экономических субъектов на законодательном уровне, что ведет к тому, что данная деятельность ведется стихийно и делает процедуру внесения поправок в законопроекты более скрытой.
Все вышеуказанное позволяет сделать вывод, что отношения, связанные с законотворческой деятельностью, нуждаются в более тщательном регулировании, а том числе в плане создания действующей системы правового мониторинга, в том числе на этапе рассмотрения проектов нормативных актов, подразумевающей отслеживание эффективности регулирования правовых норм
Литература
- Бевзенко Р.А. «Законорея», или Почему у нас такие плохие законы И почему они в ближайшем будущем вряд ли станут лучше» [Электронный ресурс] URL:https://zakon.ru/(X(1)S(r13awgzpwxik2yseaowhxpgv))/ (дата обращения: 22.03.2018).
- Краснушкина Н «Законодательство устало от перемен // Коммерсант. -2018 - 19.02.2018 с 10.
- Общая теория права и государства: Учебник для вузов/ В.С. Нерсесянц. - М.: Норма: НИЦ ИНФРА-М, 2015. – с 15.
- Сологуб А.Ю. Правовой мониторинг: понятие и значение // Российская юстиция. – 2015. – № 8. – С. 11–13.