Имамова В.Р.,
Барнаульский юридический институт МВД России
На протяжении уже нескольких десятков лет в нашем государстве активно идет процесс реформирования, направленный на построение гражданского общества, соблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина, и, как одно из проявлений указанного – гуманизацию уголовного и уголовно-исполнительного законодательства. Изменения касаются не только государственного строя, но и нормотворческой составляющей государства. Так, Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. ФЗ № 420 «О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» российская система наказаний была дополнена новым видов наказания – принудительные работы (п. 3 ст. 44 Уголовного кодекса РФ (далее – УК РФ)). Существующая Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утвержденная распоряжением Правительства России № 1772-р, принятая еще в 2010 г. диктовала о необходимости расширения сферы применения наказаний и иных мер, не связанных с лишением свободы, в том числе, таких как штраф и принудительные работы. Первоначально планировалось, что суды начнут применять данную норму (наказание в виде принудительных работ) в 2013 г., как раз-таки, после создания специализированных исправительных центров, где осужденные будут отбывать наказание. Так как необходимые работы не были закончены в запланированный срок, то его перенесли на 1 января 2017 г.
Анализируя нормативную базу, закрепляющую положения о таком виде наказания как принудительные работы, практически сразу задаешься вопросом: «А целесообразно, логично и объективно данный вид наказания помещать в раздел II "Исполнение наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества"?».
Осужденный, которому назначена мера наказания в виде принудительных работ, обязан постоянно находиться в пределах территории исправительного центра, проживать, как правило, в специально предусмотренных для осуждённых общежитиях, не покидать их в ночное время и нерабочее время, выходные и праздничные дни без разрешения администрации исправительного центра. Налицо явное ограничение осужденного в выборе места жительства и свободе передвижения. То есть получается, что данный вид наказания связан с ограничением свободы, но законодатель, почему-то не предусмотрел этого.
Обратим внимание еще и на то, что формулировка исследуемого наказания также вызывает вопросы. Так, принудительный труд запрещён как на международном уровне (Конвенция Международной организации труда от 28 июля 1930 г. №29 «О принудительном и обязательном труде»; Конвенция Международной организации труда от 25 июня 1957 г. №105 «Об упразднении принудительного труда», так и на государственном (о запрете принудительного труда говорится в ч. 2 ст. 37 Конституции РФ и в ст. 4 Трудового кодекса РФ), но законодатель все-таки вводит в оборот такую формулировку нового вида наказания, попросту не задумываясь о вышеуказанном.
Еще одним аспектом, заинтересовавшим нас при исследовании принудительных работ, как вида уголовного наказания является тот факт, что отбывание осужденных в исправительном центре схоже с отбыванием наказания в виде лишения свободы в колониях-поселениях. Между тем правовой статус осуждённых к этим видам наказания всё же различается.
Подводя итог выше сказанному, можно констатировать тот факт, что в настоящее время институт принудительных работ, ввиду его и недавнего применения, требует большого количества законодательных доработок. Безусловно, те пробелы, которые существуют сейчас, не дают в полной мере реализовывать на практике действие института. Неверная законодательная формулировка наказания, не в полной мере урегулированная процедура его исполнения, сходство с другими институтами уголовно-исполнительного права – все это сказывается на низком проценте применения судами наказания, в виде принудительных работ. На наш взгляд, создание исправительных центров в каждом субъекте, позволит более продуктивно использовать данный вид наказания, а также все-таки, возможно, и оправдает факт его создания.