Егоров С. А.,
ОмЮА
В последнее время заметна тенденция, что в УПК постсоветских странах, начинается интегрироваться положения о так называемых негласных следственных действиях. В зависимости от степени выраженности и особенностей норм о разведывательной (оперативно-розыскной) деятельности и, главное, процессуально-правовой природе ее результатов, можно разделить УПК постсоветских стран на четыре группы.
Первая группа. В нее входят УПК стран, отличительной чертой, которой является, отсутствие закрепления положений об ОРД и использования таких результатов, в нормах доказательственного права. Представителями данной группы выступают УПК: Армении, Узбекистана и Киргизии. Как и в период существования СССР, данный вид деятельности указывается лишь в полномочиях начальника органа дознания на проведение ОРМ, а также право следователя давать поручения о проведении ОРМ органу дознания (п. 7 ч. 4 ст. 55, ч. 4 ст. 57 УПК Армении, п. 5 ч. 1 УПК Киргизии, ч. 5 ст. 36 УПК Узбекистана). В данных странах, положения об ОРД регламентируется, как и в РФ, в специальном законе «Об ОРД». Так в Узбекистане 25.12.2012 года, был принят такой закон, в соответствии с которым последовало изменение других нормативных актов, к примеру, закон Узбекистана «О прокуратуре», но в отношении уголовно-процессуального законодательства данная процедура не применялась.
Вторая группа. В данную группу входят УПК тех стран, в положениях которых существует возможность использования результатов ОРД, если они соответствуют требованиям предъявленные к доказательствам. К странам, нормы, УПК которых содержат такие предписания, можно отнести: РФ, Таджикистан, Туркмения. К примеру, ст. 138 УПК Туркменистана закрепляет следующее положение: «Результаты ОРД, полученные при соблюдении требований закона, могут использоваться в доказывании по уголовному делу в соответствии с положениями настоящего Кодекса, регламентирующими собирание, исследование и оценку доказательств». Если, сопоставить данной положение с определением доказательств, закрепленным в ст. 124 УПК Туркменистана: «Каждые из любых законно полученных фактических данных по уголовному делу являются доказательствами», то видно, что Кодекс не содержит препятствий для предания результатам ОРД статуса доказательств.
Из анализа УПК данной группы видно, что только положения УПК РФ, носит запретительный характер, на рассматриваемые нормы.
Третья группа. Для данной группы характерно, что нормы уголовно-процессуального законодательства именуют информацию, полученную в ходе проведения ОРД, не сведениями, а доказательствами, а ее носители - источниками доказательств. Кодексы стран, закрепившие данное положение, являются УПК Азербайджана и Республики Беларусь (Далее – УПК РБ).
Согласно части 2 статьи 88 УПК РБ - протоколы ОРМ являются источником доказательств. Однако ст. 99 УПК РБ содержит исчерпывающий перечень протокол ОРМ, которые могут выступать источником доказательств, к таковым отнесены протоколы о прослушивании и записи переговоров, осуществляемых с использованием технических средств связи и иных переговоров. Но, ст. 101 УПК РБ, как и ст. 89 УПК РФ, закрепляет возможность использования всех материалов, полученные в результате ОРД, если они получены в соответствии с законом этого государства об ОРД и проверены в соответствии с требованиями Кодекса.
Четвертая группа. Государства данной группы пошли на кардинальное изменение, это страны, в которых, уголовно-процессуальный закон закрепил негласные следственные действия, как способ собирания доказательств. Оперативно-розыскные мероприятия преобразовались в данных Кодексах, в специальные (негласные, оперативные, оперативно-розыскные) следственные действия. Это УПК - Молдовы, Грузии, Латвии, Литвы, Эстонии, Украины, а с 01.01.2015 г. и УПК Республики Казахстан (Далее - УПК РК).
Результаты ОРМ, в УПК перечисленных стран именуются, как доказательствами, а их материальные носители – источниками доказательств.
Так по УПК Казахстана, начавший свое действие с 01.01.2015 г. подвергся коренной переработке и включил в себя НСД.
УПК РК уже в истоках доказательственного права, открывает нам дорогу для использования результатов НСД, т.к. доказательствами по уголовному делу являются законно полученные фактические данные (ч. 1 ст. 111 УПК РК), а в ч. 2 данной статьи нам дается информация, что необходимо понимать под фактическими данными - это данные, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела, устанавливаются: показаниями подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, свидетеля имеющего право на защиту, эксперта, специалиста; заключением эксперта, специалиста; вещественными доказательствами; протоколами процессуальных действий и иными документами.
То есть, если мы переведем толкование фактических данных на «язык УПК РФ», то это будут виды доказательств.
Данные шаги по изменению понятия доказательства, внесения в фактически данные результатов НСД, не просто дает нам возможность применения требований допустимости доказательств, для информации, полученной путем разведывательной деятельности, а обязывает, т.к. НСД - это уже вид доказательств.
Изучив УПК постсоветских стран, можно выделить следующие основания для использования результатов НСД, как доказательств и формы их допустимости и проверки.
1. Это разрешительный порядок по использованию таких мероприятий, т.е. изначально у нас должны быть формальные основания, которые будут изучаться, и проверяться судом либо прокурором, и в результате чего у нас появится юридическое основание.
2. Формальные основания. Главным здесь является степень тяжести преступления, как мы заметили, что данные мероприятия используются при выявлении, прекращении и расследование тяжких и особо тяжких преступлений.
3. Большая часть НСД - это мероприятия, связанные с использованием специальных технических средств, которыми обладают специальные учреждения страны. В России, к примеру, ФСБ.
4. Закрепление уполномоченных субъектов на собирание информации такого рода.
5. Применение положение допустимости доказательств к результатам НСД, с частичной доработкой особенностей данных следственных действий (например, положения о субъекте).
Нововведения в уголовно-процессуальный закон, требуют осмысления новых требований и правил, их уточнение и апробации в досудебной и судебной стадии. Данные изменения породили массу вопросов и целесообразности введения специфического рода источника информации, и о введении его в перечень видов доказательств. Но особо поддаются критике, моменты связаны с толкованием процедур и о допустимости таких доказательств.