Авдеева Юлия Николаевна
ЧОУ ВО «Сибирский юридический университет», г. Омск
Институт недействительности сделок является одним из наиболее значимых институтов общей части гражданского права. В первую очередь это связано с тем, что в исследуемом институте предусмотрен один из основных способов защиты гражданских прав и законных интересов добросовестных участников гражданских правоотношений. Одним из юридических оснований признания гражданско-правовых сделок недействительными является факт совершения сделки под существенным заблуждением.
Закреплённая в статье 178 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) норма о недействительности сделок под влиянием существенного заблуждения претерпела значительные изменения в ходе реформы гражданского законодательства, что привело к возникновению некоторых проблем ее применения на практике.
Основным вопросом при применении рассматриваемой нами нормы является толкование существенного заблуждения. Минимизируя оценочный подход к существенности заблуждения, законодатель устанавливает ряд признаков, при наличии которых заблуждение можно считать достаточно существенным. На первый взгляд, перечень оснований для признания сделки недействительной носит закрытый характер, однако, Президиум Высшего Арбитражного суда Российской Федерации в своем информационном письме от 10.12.2013 № 162 [2] указал на примерный характер такого перечня. В результате этого возникает немало проблем из-за различного понимания судьями существенности заблуждения, в частности, отграничения существенного заблуждения от неведения. Например, в одном из апелляционных определений суд признал сделку недействительной по причине ее совершения под воздействием существенного заблуждения вследствие того, что лицо в силу сложившейся ситуации (при проблемах со здоровьем, ввиду малограмотности) было не в состоянии ознакомиться с текстом договора и в связи с этим было введено в заблуждение относительно содержания производимого им волеизъявления [1]. Иное решение принял Верховный суд Республики Карелии. При рассмотрении одного из дел он указал на то, что доводы истца о том, что он подписал юридический документ не прочитав его, говорят об отсутствии юридических оснований для признания отказа от наследства, совершенного истцом, недействительным по ст. 178 ГК РФ, т.к. из материалов дела и доводов истца видно, что истец не знал, какую сделку он заключает, подписывая заявление у нотариуса, из-за этого он не мог заблуждаться относительно природы заключенной сделки [3]. В данном случае судья довольно спорно отграничил заблуждение от неведения, т.к. не очень понятно, следует ли различать заблуждение от всех других случаев неведения либо только от осознанного неведения, когда сторона договора не вводится в заблуждение. Считаем, что существенное заблуждение в отличие от осознанного неведения всегда имеет ненамеренный характер. Поэтому в практическом отношении признание договора недействительным только на том основании, что сторона, осознанно совершая сделку, понимала, что находится в неведении относительно существенных для совершения сделки условий, не соответствует требованиям справедливости и не удовлетворяет потребностям гражданского оборота.
Немалые сложности на практике представляет отграничение существенного заблуждения от ошибки. При ошибке воля формируется относительно правильно, но при акте волеизъявления лицо по различным причинам действует ошибочно. В таком случае воля и волеизъявление расходятся, что противоречит сущности порока воли [4, с. 123]. Поэтому неверно трактовать такую ошибку как «существенное заблуждение», хотя законодатель, внося изменения в ст. 178 ГК РФ, пошел именно таким путем.
Обращаясь к содержанию комментируемой нормы, возникает еще один интересный вопрос, для чего законодатель в тексте статьи использует словосочетания «настолько существенным» и «достаточно существенным». Можно предположить, что данные словосочетания являются дополнительными критериями существенности, тогда и тут возникает вопрос, а что понимается под достаточностью существенности или под настолько существенным? К сожалению, ответ на этот вопрос в настоящее время отсутствует.
Важным для практики является вопрос, любая ли очевидная оговорка, описка, опечатка и тому подобные погрешности являются выражением существенного заблуждения? При каких условиях погрешность рассматривается как ситуация, когда согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала одействительном положении дел, и какие доказательства для подтверждения данного обстоятельства являются достаточными? В Обзоре Высшего Арбитражного Суда РФ не проясняется этот вопрос, что предоставляет судам возможность достаточно широко толковать ст. 178 ГК РФ применительно к каждому конкретному спору, тем самым незаметно формируя неоднозначную практику.
Рассмотренный нами перечень проблемных вопросов не является исчерпывающим, так как практика применения данной нормы постоянно расширяется, в результате чего возникают различные сложности. Однако уже на данный момент действующее законодательство не содержит ответов на многие вопросы, возникающие на практике при признании недействительной сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения, а информационные письма Высшего Арбитражного Суда РФ носят лишь рекомендательный характер, в связи с чем считаем необходимым осуществить следующие мероприятия по совершенствованию нормы о недействительности сделок, заключенных под влиянием существенного заблуждения: во-первых, относительно открытости перечня признаков, при наличии которых заблуждение можно считать достаточно существенным, законодателю целесообразно введение таких мер, которые сдерживали бы необоснованное расширение таких условий недобросовестными контрагентами и появления дополнительных видов заблуждения, а также внесли бы разумные ограничения в реализацию уже применяемых на практике категорий существенности; во-вторых, необходимо дать разъяснения по поводу толкования словосочетаний «настолько существенным» и «достаточно существенным», поскольку допускаемые в написании текста нормативного правового акта неопределённые, расплывчатые словосочетания усложняют целостное восприятие текста, препятствуют уяснению истинного смысла правовой нормы и способствуют приобретению в процессе толкования у различных интерпретаторов разного, вплоть до противоположного, смысла; в-третьих, требуется законодательное закрепление перечня условий, на основании которых можно будет рассматривать очевидную оговорку, описку, опечатку и тому подобные погрешности как выражение существенного заблуждения.
Таким образом, предложенные нами рекомендации, позволят сформировать единый вектор применения и толкования норм гражданского права в исследуемой области.
Библиографический список
- Апелляционное определение Суда Еврейской автономной области от 23.03.2012 г. по делу № 33-109/2012 (документ опубликован не был) [Электронный ресурс]. – Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс»
- Обзор практики применения арбитражными судами статей 178 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации: информационное письмо Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 10.12.2013 г. № 162 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2014. № 2.
- Определение Верховного суда Республики Карелия от 25.05.2012 г. по делу № 33-1466/2012 [Электронный ресурс]. – Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».
- Шаронов М. С. Недействительность сделок под влиянием существенного заблуждения // Современные проблемы права, экономики и управления. 2018. № 2 (7). С. 121 – 128.